По душам
Тьмой полыхает рок,
Налились страхом
Колосьев рати.
Идут на смерть
И поэт, и пророк,
Чтоб враг на них
Хоть пулю потратил.
Рыгор Бородулин
Отче наш!
Боже Украины и Беларуси!
Поднимаю тапик во имя твое,
называю в трубку позывные твои,
говорю: здравствуйте!
Звонят вам мальчик Рыгор и девочка Гера.
Это точно тот, что еси на небеси?
Боюсь перепутать в космосе голоса
и попасть в царство Аллаха или иудеев.
Отче наш!
Боже Украины и Беларуси!
У нас повалены вышки, не знаю, ты мог пропустить
мои предыдущие звонки, да и чёрт с ними.
Отче наш!
Какая-то хуйня со входящими.
Падает небо, люди летят вниз,
прими их к себе, они перескажут вкратце.
Отче наш!
Да будет царство, и сила, и воля твоя,
только бы не стреляли по нам.
Дай нам времени, шприцов, жгутов,
гемостатических бинтов,
иглу декомпрессионную,
повязку на выбитый глаз,
соляру, мешки для смертников,
броню водителям-парамедикам,
чтобы довезли живых и здоровых
живые и здоровые.
Отче наш!
Боже Украины и Беларуси!
Звонят тебе мальчик Рыгор и девочка Гера.
Мы согласны на любую волю твою,
только дай нам сил её пережить.
Мы согласны на любое царство твоё,
лишь бы не царство наших диктаторов,
а из любого другого прорвёмся,
мы уже стреляные.
Да будет как на небе, так и на земле,
но не так, как под Иловайском, когда кровь и земля смешались,
не дай так, как под Весёлой Горой, когда души не могли вылезти из-под трупов на Страшный Суд,
если бы не Малыш, Валькирия и их лопата, опоздали б к тебе.
Опоздали бы Коля, Паша и даже Витя, вовремя приходивший на первые скучные уроки старой школы в селе Голосковичи.
Поэтому даруй Малышу, Валькирии и их лопатам
счастья, благодати и здравия на веки вечные.
Отче наш!
Это мальчик Рыгор и девочка Гера.
Когда это к тебе долетит — мы уже состаримся,
война закончится, другая начнётся, мы умрём,
но, как видишь, мы не теряем надежды.
Наше время летит, как трос за грузом:
схватить — полбеды,
а остановить захочешь — в кровь ладони сотрёшь.
Я заняла единственную нашу линию,
тоненькую чёрную ниточку между миром и окопом,
Бога своего вызываю по полёвке.
Пока сепары не перебили.
Пока начмед не подслушал.
Отче наш!
Не присылай нам хлеба насущного,
потому что он портится без морозильника,
лучше дай нам сигарет с капсулой, механика толкового и приказ от генштаба,
а то сидим тут три месяца без приказа.
Отче наш!
Прости нам долги наши!
Мы нашли здесь карты и играли,
отдавать же было нечем,
добровольцы ведь — мыши церковные,
а у контрактников карточка, так что
никто не проиграл и никто не выиграл.
Только Саше-ВСУшнику на погоны шестёрок набросали для смеха.
А врагам нашим не прощай —
они первые убили.
Как нам простить, Господи, как нам простить,
каждый снаряд, каждый патрон их подписан
нашими именами:
«это тебе укроп от людей донбасса»
Какой ты, нахуй, Донбасс из Владикавказа?
Там со времён лагерей не бывало наших!
Отче наш!
Ты же еси, какая пизда?
Отче наш, дай приказ и рабочие БК!
И да будет воля твоя на нашей земле.
Даруй нам потерянное для обходных листов,
и в смутные дни,
и в тёмные дни,
а от нечистого убережёмся сами.
И в искушение застрелиться не введи
ни на гражданке, ни на передовой,
а то ведь некоторые из нас попёрлись как раз за этим.
Отче наш!
Звонят тебе мальчик Рыгор и девочка Гера.
Передавай привет Духу, Отцу и Сыну
на веки вечные, плюс-плюс.
Конец связи.
Отец всевышний!
У нас здесь падают вышки.
Отец всевышний!
Я знаю, время почти что вышло.
Оставь меня, когда захочешь
поговорить вживую.
Перевод с украинского
Тапик — ТА-57, телефонный аппарат полевой.
— — — — — — — — —
Оригинал этого поста размещён в авторском блоге https://dkuzmin.dreamwidth.org/ Комментирование постов автора происходит там.